![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
В середине июня, когда было самое время варить компоты и жрать черешню с дерева, меня плющило от давления. Хватило меня на два раза, после чего я даже не смотрела в сторону тех деревьев. Соседка, которой сбагрили на воспитание двух песдюков младше моей девицы, как-то робко спросила, а нельзя ли ей к нам в сад детворе ягод нарвать. Я махнула рукой, мол, можете хоть там с детьми палаточным лагерем становиться, мне не жалко, все лучше, чем если ту черешню будут в три горла скворцы жрать.
Ну, поели-пособирали, и то ладно.
Сегодня стук в окно. Я уже хотела послать нахуй через форточку (с утра мимо пробегали свидетели Иеговы, за ними цыгане, скупающие металлолом, так что запасов миролюбия для незваных гостей не оставалось), как услышала голос соседки, грит, выходь, у меня презент.
Вышла, а мне выдали два пакета корнишонов. У них теплица, говорит, они уже обожрались и еще богато осталось, пропадают.
Поделись черешнею своей, и она к тебе огурчиком вернется...
Ну, поели-пособирали, и то ладно.
Сегодня стук в окно. Я уже хотела послать нахуй через форточку (с утра мимо пробегали свидетели Иеговы, за ними цыгане, скупающие металлолом, так что запасов миролюбия для незваных гостей не оставалось), как услышала голос соседки, грит, выходь, у меня презент.
Вышла, а мне выдали два пакета корнишонов. У них теплица, говорит, они уже обожрались и еще богато осталось, пропадают.
Поделись черешнею своей, и она к тебе огурчиком вернется...